Веселый новый год

Категория: В попку

Это случилось пару лет вспять, когда я еще обучался в институте. На новогодние каникулы я поехал к родителям, которые живут в маленьком провинциальном городке. Но саму новогоднюю ночь я, как и большая часть юных людей, провел не дома. Один мой неплохой школьный друг располагал квартирой — его предки куда-то делись, и он позвал всех к для себя.

Пришли человек 6-7 моих старенькых школьных друзей, плюс еще откуда-то взялись девчонки. Часть из их я вообщем не знал, как я сообразил — их не приглашали, а они сами как-то нашлись. Посреди девчонок была Настя. Мы совместно игрались, когда были детками, а к тому моменту она выросла в достаточно таки привлекательную даму. Джинсы аппетитно обтягивали ее круглую попу, а под свитером колыхались достаточно огромные груди. Прямые черные волосы средней длины обрамляли невинное лицо. Ей было кое-где 18 лет. В общем, меня тянуло к ней как магнитом.

Танцы, дискуссии за жизнь — она произнесла, как будто у нее есть юноша. Удивительно, почему тогда она встречала новый год без него? Мне это было совсем индифферентно. Главное, что на данный момент она одна, а через некоторое количество дней я уеду, и последующие ее дела с этим парнем меня совсем не тревожили. Хотелось взять от нее все, что она позволит, в эту ночь.

Я позвал Настю на балкон — там было тепло и имелся черный угол, чтоб скрыться от внимания других участников вечеринки. Думаю, всем понятно, для чего юноша с женщиной идут уединяться на балконе, и то, что Настя без тени сомнения вышла за мной, я счел как символ согласия. Я прислонил ее к стенке, обнял и полез с поцелуями.

— Что ты делаешь?

— Как что? Ты мне нравишься, и я тебя целую?

— Не нужно, отпусти

— Почему не нужно?

— Мы же совершенно не знакомы…

— Мы знаем друг дружку с юношества.

— Это не считается.

— Почему это не считается?

Я целовал ее в щеки, подбородок и лоб — она отстраняла губки и не разрешала поцеловаться по-настоящему, в засос. Заглянула Настина подружка — произнесла ОООО! и ушла назад в комнату, видимо, чтоб нам не мешать. Но мешать было не чему — Настя не отвечала на мои ласки, я рисковал остаться ни с чем.

Мы возвратились к столу, и здесь выяснилось, что вся компания собирается идти на улицу. Мой друг не возражал, чтоб я остался в квартире один, ну другими словами с Настей. Оставалось уломать ее.

— Куда ты пойдешь, там мрачно и холодно, и нечего делать.

— А здесь что делать?

— Будем пить вино и плясать!

Я гласил, а в это время мои руки прочно держали даму за талию. Она дернулась несколько раз, но я усадил ее на диванчик. Со стороны казалось, как будто милые обымаются, и Настя не отважилась орать «караул насилуют» — хотя только это ее и могло спасти. Ее подруги не мешали мне вести даму на путь разврата, а может быть даже кое-чем завидовали ей. В общем, через некое время все собрались, вышли, и за последним закрылась дверь. Я пожирал Настю очами, ее лицо было так близко от моего. Когда все ушли, я малость разжал объятия.

— Ну что, давай плясать — произнесла Настя.

— Давай, только поначалу нужно испить вина — Я налил 2 бокала — только пить будем на брудершафт.

Рука за руку, другой рукою я поддерживал ее под спину, чтоб не отклонялась от меня очень далековато. Стаканы опустели.

— А после брудершафта нужно лобзаться.

Настя стремительно чмокнула меня в щечку.

— Неееее, это не считается. Это неверный поцелуй.

— Как нужно?

— На данный момент покажу.

Я взял ее за запястья и придавил ее руки к спинке дивана. Губками я впился в ее губки и начал страстно ее целовать, просовывая собственный язык меж ее губ. Так мы лобзались минутку либо две. Настя вяло сопротивлялась, но я держал ее и не давал уклоняться. Позже я высвободил одну руку и запихнул ее девице под свитер. Гладил ее живот, подымался все выше и выше к прелестной груди. Кое-где в паре см от бюстгалтера она выгнулась и оттолкнула мою руку собственной рукою.

Я не стал напирать и переместился в область ширинки девичьих джинс. Я расстегнул пугавицу — Настя не могла мне помешать, только сжимала ножки. Я запихнул руку в ее трусики и принялся грубо лапать ее лобок, поросший мягенькими девичьими волосами. Настя выгнулась и освободилась от моего поцелуя — тогда я 2-мя руками схватился за пояс ее джинс и потянул их вниз.

Если б она расставила ножки, мне было бы труднее, но она не могла этого сделать, потому что страшилась, что моя рука сразу окажется на ее дырочке. Потому Настя держала ножки совместно, и мне оставалось только перевалить через ее выпуклую попу, а далее брюки с трусиками пошли сами. Я стянул их ниже колен девицы и улегся на нее, прижав ее тело к диванчику.

До сего времени ее сопротивление было вроде бы в полсилы. Если б она стала орать либо царапаться — я бы отступил, а так — она не гласила да, да и не показывала решительного нет. Но как я увидел под собой тело девицы без трусиков — я уже не мог держать себя в руках, и никакое сопротивление меня бы не приостановило. Я всунул коленку меж Настиных ног, позже вторую, развел ее ножки своими бедрами, торопливо расстегнул пояс, ширинку и вынул свое мужское достоинство.

К тому моменту мой член натужился так, что готов был разорваться. Я направил его к настиной щелочке, и она, на удивление, оказалось немного мокренькой. Вобщем, если б там было сухо как в центре пустыни Сахара, меня бы все равно это не удержало. Я принялся совать собственный член что было сил. Настя, в свою очередь, сжимала ножки — больше она не была в состоянии сделать ничего, мои руки прочно прижимали ее к диванчику. Тогда я взял ее за одну ногу и с силой задрал к голове.

Это позволило моему члену войти на всю свою большую длину. Настя вскрикнула, и в ее щелочке стало приметно мокрее. Я трахал ее сильными размашистыми движениями, а ее щелочка была так влажная и расслабленная, что все мои усилия не могли причинить ей ни капли боли. Настя стонала, и в ее стоне если и было страдание, то только моральное.

Я не мог, ну и не желал держаться длительно. Достаточно стремительно я ощутил неумолимое приближение развязки. Мои движения усилились до максимума, и в конце концов мощная струя спермы выстрелила в женское влагалище. Трахаться в презервативе? Ни за что, так же никакого наслаждения. Можно кончать не в даму — но в этом тоже есть некий подлог. Приятнее всего кончить в горячее женское лоно, и бросить собственный член в нем, на наибольшей глубине, прижав подругу всем своим весом, пока последние вздрагивания не завершатся полным расслаблением.

Это было отлично. Я высвободил даму и дрожащей рукою налил полный стакан сока, и испил одним глотком половину. Настя лежала некое время без движения, позже встала и принялась торопливо одеваться.

— Ты куда?

— Пойду к ребятам, погуляю.

Не стоило оставлять ее одну, ночкой. Не достаточно ли что могло придти в ее голову? Совершенно не хотелось заморочек.

— Стой. А потанцевать?

Я натянул джинсы, настигнул свою жертву и заключил в хваткие объятия. И она сообразила, что никуда на этот момент не пойдет. На одном из телеканалов игралась неспешная песня, мы приглушили свет и принялись топтаться меж столом и телеком. Равномерно Настя расслабилась и даже будто бы стала получать наслаждение. Ее руки обняли мои плечи, она положила свою голову мне на грудь. В этот момент я ощутил шевеление в брюках. Нет, соблазнить ее снова — это было бы безжалостно и подло. Это некорректно, но испытать стоит. Под каким бы предлогом добиваться к ней снова? Пока я задумывался, моя рука сама просочилась под ремень девичьих джинсов сзади, пальцы нащупали ложбинку меж мягкими ягодицами.

— Что ты делаешь?

Настя подняла голову ко мне, заместо ответа я закрыл ее рот поцелуем. Она начала сопротивляться, только когда мои руки полезли под ее свитер, задирая его ввысь.

— Не нужно, отстань.

— Я не могу! Твое тело — само совершенство. Я должен молиться ему.

Было надо заболтать. Я погрузился на колени, расстегивая ее джинсы.

— Твоя талия — как у древних изваяний. Твои ноги — идеал стройности.

Джинсы с трусами свалились вниз, я покрывал поцелуями ее ноги и отчаянно лапал роскошную попку.

— Твое тело — тело богини. Твои груди — я задумался на секунду — сводят меня с разума.

Свитер и водолазка полетели в угол дивана, оставался только лифчик. Я опустился губками меж девичьих грудей, пока мои пальцы конвульсивно теребили застежку на спине. Лифчик свалился, и Настя стояла передо мной совсем нагая. Я целовал и трогал ее за все места, куда мог достать. Она пробовала запираться руками, но нереально закрыть и груди, и попку, и пах с промежностью, и красивый чуток выпуклый живот, и фигурно точеные ножки, и все другие куски ее тела, которые так меня завлекали.

Через маленькое время мой член снова торчал колом и стопроцентно принял командование над моим поведением. Я подвел даму к столу, расчистил на нем место, и уложил ее животом вниз. Она стояла передо мной вроде бы нагнувшись и облокотившись об стол. Мой член грубо вошел в ее влагалище — оно было еще влажное с прошедшего раза. Я двигался стремительно и заходил глубоко, ударяя своими бедрами по ее попке на каждом движении. Стол трясся и слышались хлюпающие звуки. Настя постанывала, стопроцентно отдаваясь моему напору. Но кончить все никак не выходило.

Я мял волшебные ягодицы девицы, проводил руками по ее спине, пытаясь облапать как можно больше. Доставал до грудей, распластанных по столешнице — но ничего не помогало добиться подходящего возбуждения. Необходимо было сделать что-то особое. Мое внимание завлекла дырочка ее ануса. Я зачерпнул со стола сметану и густо намазал Настино заднее отверстие. Мой член и так был весь в ее смазке, но хотелось подстраховаться. Я взял собственный агрегат в руку и вдавил в девичью попу. Настя дернулась, да вот неудача — стол не давал ей ничего сделать. Головка пропала в женском теле, а после я уже не мог сдержать себя и двумя-тремя сильными движениями загнал член на всю глубину. Женщина стонала в глас и пробовала освободиться — а это как раз то, чего мне не хватало, чтоб придти в экстаз снова. Я использовал каждое ее движение, чтоб поглубже вдолбить собственный орган в ее злосчастную попу. Настя дергалась, а выходило, будто бы она подмахивает. Не способен сдержать оргазм, я усилил напор, и вот уже мой член разряжается кое-где снутри, меж дамских ягодиц.

Освободившись от моих ослабевших объятий, Настя похватала одежку и побежала умываться в душ. Я направился в кухню — прополоскать натруженный член. Пока мы совершали гигиенические процедуры, радостная компашка возвратилась в квартиру — правда, в очень поредевшем составе. Остаток вечера Настя общалась только с подругами, стараясь держаться от меня подальше. Она рано ушла, и больше я ее не лицезрел. Друзья ведали, что она скоро выскочила замуж по залету.